ГОЛОС ДОЛЖЕН ЖИТЬ ДОЛГО

Что такое патриотизм? С чего начинается любовь к своему Отечеству? Над этими вопросами века и тысячелетия ломали головы лучшие умы человечества. Ответ на него ищет каждое новое поколение россиян, в том числе – жителей Тувы. Актриса Тувинского музыкально-драматического театра Эльвира Докулак ответ нашла. Уже став Заслуженной артисткой Республики Тыва, она поступила в консерваторию, чтобы совершенствовать свои знания и передать их другим.

Мы познакомились на студенческом землячестве в Новосибирске, когда Эльвира Докулак училась в Новосибирской консерватории имени М.И. Глинки. Как почетную гостью, студенты часто приглашали ее на свои мероприятия и с удовольствием слушали песни о родной Туве, бескрайних просторах и высоких горах. А разговор состоялся перед возвращением Эльвиры Докулак в Туву – после окончания консерватории.

ПРОФЕССИЯ АРТИСТА КО МНОГОМУ ОБЯЗЫВАЕТ

– Эльвира Доржуевна, что вас – взрослого человека, известную актрису, мать двоих детей – подвигло на то, чтобы поменять привычный уклад жизни и поступить в Новосибирскую консерваторию?

– Молодым учиться легче. Они думают только об учебе и развлечениях. Мне же еще приходилось работать и заниматься детьми, хотя они были уже достаточно взрослыми. Когда мы приехали в Новосибирск, сыну Аржаану было 15 лет, а дочке Чайыран – 14 лет.

Страшно, конечно, было решиться на такой шаг. И с финансовой стороны сложно. Пришлось продать мебель. Но меня всегда поддерживала моя подруга Наталья Хомушку, которая живет в Новосибирске, а Министерство культуры республики оплатило мою учебу, я им очень благодарна.

Решилась на все это не столько даже из-за того, что мне очень хотелось учиться, сколько из чувства патриотизма. В 90-е годы Алла Николаевна Саратовкина, мой бывший педагог, преподаватель дирижерско-хорового отделения в Кызыльском училище искусств, приглашала меня и актера Станислава Ириля петь в хоре, чтобы студенты могли нас слушать и учиться.

Дело в том, что в республике почти нет профессиональных педагогов-вокалистов с высшим образованием, как следствие, почти нет профессиональных певцов с правильным пением. Сплошная самодеятельность всю Туву, как сетями, опутала.

Я говорю об эстраде и не имею в виду горловиков и народных певцов. Ни горловому, ни народному пению, наверное, нельзя научить, это должно быть заложено в человеке.

Меня раздражало, что люди поют неправильно. Дети это слушают и, в итоге, не знают, что такое чистое пение. Их слух с детства приучается к неправильному пению.

Поэтому у меня возникло желание самой заняться преподаванием. Частично на мое решение повлияла известный в Туве педагог по вокалу Серафима Андреевна Калинина. Она работала в то время в училище искусств и все время подталкивала меня к тому, чтобы я училась дальше.

Теперь, после окончания консерватории, планирую с сентября начать работать в Кызыльском училище искусств. Моя цель – научить студентов правильному академическому пению. Когда они закончат учиться, то смогут петь в любом жанре. Им необязательно становиться оперными певцами. У них будет поставлен голос, они смогут правильно и чисто петь, а их голос будет жить долго. Он должен жить долго. Если петь много и неправильно, к тридцати годам голос становится старческим и некрасивым.

– Насколько важны для артиста профессиональное образование, общая культура?

– Артисты в какой-то мере являются лицом Тувы, ведь они ездят по России, по миру. От того, как артист покажет свои профессиональные и человеческие качества, зависит, что будут думать про нацию и про всю республику.

Ведь если к нам иностранец приезжает, нам все интересно: как он себя поведет, как поклонится, как сядет, что поесть закажет. Во всем его национальный характер проявляется. Так и на нас на гастролях смотрят. Поэтому это все обязывает вести себя подобающе.

Но тувинский артист только на гастролях – лицо Тувы, а в самой республике – он человек маленький. Потому, наверное, наши артисты на гастролях себя очень скромно ведут. Когда я с нашим театром ездила, помню, артисты из других городов всегда удивлялись, какой у нас коллектив дружный. У нас такое правило действовало: раз вместе приехали – все вместе делать должны. Перед выступлением все девчата в костюмерной работают, парни с молотками по сцене бегают, декорации готовят. В труппах, приехавших из других городов, все цеха отдельно работают, а артисты только к спектаклю приходят.

– А что точнее всего отражает характер народа?

– Песня. Тувинская душа требует покоя, простора, поэтому и песни наши очень мелодичные, в них много широты. Наши песни – в основном о родине, о природе, а вот о любви песен не так много. О любви у нас больше частушек. Эта черта проявилась и в творчестве наших профессиональных композиторов: Ростислава Кенденбиля, Алексея Чыргал-оола, Натальи Лопсан.

Мой педагог в консерватории иногда требовала: «Спой что-нибудь национальное, веселенькое». Но было сложно что-то подобрать. Веселые у нас только детские песни и «взрослые» частушки.

«ХОТЕЛА ПОХОДИТЬ НА ПУГАЧЁВУ»

– Любовь к пению передалась вам от родителей?

– Мой отец, Доржу Михайлович Чадамба, сам не пел, но любил слушать, как поют другие. А вот мама, Шурушпан Уйнукуевна, очень хорошо пела национальные тувинские и русские песни. Голос у нее был красивый. Я, когда была маленькая, даже не понимала, какая мама певица. Наоборот, все время думала, как она некрасиво поет.

Моя тетя Дунзенмаа, мамина сестра, хорошо пела, у нее в доме было много музыкальных инструментов, я бегала к ней учиться на них играть. Еще мама рассказывала, что мой прадедушка, ее дед, был известным певцом в республике, его на все свадьбы и другие праздники приглашали.

– Что повлияло на выбор профессии?

– С детства любила слушать по телевизору концерты. Нравилось, как поют оперные и эстрадные певцы. Очень любила Людмилу Зыкину, Галину Вишневскую, а больше всех – Елену Образцову, за то, что она такая темпераментная. Я уловила несколько моментов и пыталась ей подражать, при этом обязательно надевала мамину юбку.

Мы с моей младшей сестрой Майей и подругой Ларисой, которая жила по соседству, постоянно устраивали концерты. Даже пробовали петь как актеры из индийских фильмов. Костюмы какие-то придумывали. Потом мне нравилась Алла Пугачева, захотела стать такой же, как она.

Мы жили в поселке Чал-Кежиг, тогда Тандинского, а теперь Чеди-Хольского кожууна. После школы я поступила в Кызыльское училище искусств на дирижерско-хоровое отделение. Однако проучилась там недолго, всего полгода. Зимой в Кызыл приехала комиссия из Московского музыкального училища имени Гнесиных. Мы с моей подругой Чойганой ничего об этом не знали и спокойно сидели в училище. Тут прибегает еще одна наша подруга, Чодураа, и говорит: «Приехала комиссия, я иду поступать на артистку оперетты». Мы за нее порадовались и пошли, чтобы поддержать. Экзамены проходили в нашем театре. Тогда мы первый раз попали за кулисы, и все нам казалось интересным и необычным.

Чодураа приготовила для комиссии какие-то стихи и басню. А мы с Чойганой встали в дверях и стали смотреть, как она рассказывает. Члены комиссии нас заметили и говорят: «Что вы там стоите? Экзамены пришли сдавать? В списке есть?» Мы отвечаем, что в списке нас нет: «А можно попробовать?» Видимо, мало кто знал, что такой набор идет, народу пришло немного, поэтому нам разрешили. Мы с Чойганой серьезно экзамен не воспринимали, решили немного побаловаться и выдали все, что могли.

Когда нас пригласили, думаю: «Чтобы такое спеть?» Вспомнила русскую песню: «А я по лугу, а я по лугу, а я по лугу гуляла. Я с комариком, я с комариком плясала…» и начала в полный голос петь и приплясывать (смеется). Спела, а Чойгана мне говорит: «Я не знаю русских песен. Ты мне напой еще раз свою песню». Я ей напела. Она головой покивала, что запомнила, и побежала. Оказалось, она не расслышала слово «гуляла», и в ее интерпритации оно превратилось в нецензурное слово.

Педагоги бедные сидят, кое-как сдерживаются, а Чойгана еще громче поет. Я за дверью стою, краснею. Чойгана приехала из Монгун-Тайгинского кожууна и таких слов никогда не слышала. Когда она вышла, я ей объяснила, что это нехорошее слово. Она покраснела и говорит: «Я пошла отсюда, мне так стыдно!» Кое-как ее задержала.

Потом нас попросили станцевать, показать любое движение, но так, чтобы было весело и эмоционально. А нашего эстрадного певца Олега Сарыглара, который тоже пришел на кастинг, попросили нам подыграть на гитаре. Мы с Чойганой все еще воспринимали экзамен как шутку. Начали танцевать. Так и поступили. Чодураа, которая по конкурсу не прошла, долго на нас обижалась, но потом успокоилась.

И вот мы, деревенские ребята, собрались в Москву. Мы с Чойганой, еще трое парней с нами: Борис Ооржак, сейчас артист нашего театра, Рафаэль Ензак, теперь художественный руководитель в Эрзинском Доме культуры, Эзир-оол Монгуш, сейчас он заведующий труппой в театре.

В это время в училище уже были наши тувинские студенты. Чтобы не потеряться в столице, мы попросили Ларису Середер и Айдына Мортай-оола, которые приехали зимой на каникулы в Кызыл, нас сопровождать. Айдын был красивый парень, уже привык жить в Москве, и ему было стыдно с нами ходить. Он нам сказал: «Я пойду впереди, вы смотрите, куда я иду, и идите следом, но ко мне не подходите» (смеется).

Так до общежития и добирались: Айдын с Ларисой разодетые идут впереди, а мы со своими страшными древними чемоданами за ними поспеваем. Айдын нас, наверное, еще полгода стеснялся, пока Эзир-оол не поговорил с ним по-мужски. Айдын сразу перестал задирать нос, с тех пор мы стали лучшими друзьями.

– С училищем связано и рождение вашей семьи?

– Да, в училище я познакомилась с Анатолием Докулаком, который позже стал моим мужем. Когда заканчивали учиться, я уже ждала ребенка. Все наши ребята, с которыми мы вместе учились, очень за нас радовались.

Как раз в это время ставили спектакль «Аржаан», поэтому решили: если родится мальчик, назовем его Аржааном. И, действительно, первым родился сын, а через год – дочь. Анатолий работал в Тувинском музыкально-драматическом театре и в экспериментальном молодежном театре «Кузел» при Доме народного творчества.

Он был очень хорошим актером и общительным человеком. Куда бы мы ни приезжали с гастролями, казалось, у него везде были знакомые. И зрители, и друзья его очень любили, пока не произошел несчастный случай, в результате которого Анатолия не стало.

НАДО МЕЧТАТЬ И ТРУДИТЬСЯ

– Значит, вы расстались с мечтой стать певицей, когда поехали в Москву?

– Нет, мы ведь поступили на отделение музыкальной комедии. Там нас тоже учили петь. Оперетты и музыкальные фильмы мне всегда нравились. Они веселые, там все поют, танцуют. Правда, мой педагог по мастерству актера Софья Михайловна Гинсбург, мать режиссера Евгения Гинсбурга, все время говорила, что я – драматическая актриса, что мне нужно играть трагедийные роли. Наверное, она была права.

Хотя, если бы была возможность, я бы с удовольствием и в комедиях играла. Однако в Туве нет режиссеров для постановки оперетт. Оркестра, чтобы ставить оперетты, тоже нет. Последний раз оперетта, это была «Донна Люция», ставилась в тувинском театре в конце 80-х годов.

– А сейчас планируете полностью посвятить себя преподаванию?

– У меня в дипломе две специальности: вокалист и преподаватель. Наверное, преподавание станет моей основной работой, но я думаю, что и концерты у меня тоже будут.

– Дети пошли по вашим стопам?

– Дочка учится сейчас в Новосибирске в педагогическом колледже на факультете иностранных языков, а сын – в Ярославле в Театральном институте, будет актером-кукольником.

В этом институте в прошлом году был первый тувинский выпуск. Правда, где эти ребята сейчас – не знаю. Пока у нас в Туве нет театра кукол, может быть, со временем появится хотя бы отделение при нашем музыкально-драматическом театре.

Вообще, у нас еще много чего нет. Я два раза была на международном фестивале тюркоязычных оперных певцов «Тюрксой», который проходит на Кипре. Один раз мы ехали через Турцию. Больше всего меня поразила там детская музыкально-театральная школа. Детей учат и мастерству актера, и сценическому движению. Есть хор и вокал. Они ведут себя очень раскованно, ставят настоящие детские музыкальные спектакли. Есть даже свой детский оркестр. Просто удивляешься, когда смотришь на них.

Я там размечталась: как бы было здорово, если бы такая школа появилась у нас в Туве. И когда-нибудь, наверное, она появится. Главное – у нас есть потенциал, есть ТЮЗ, есть кадры. Надо только приложить силы – и все получится. Нужны вера, терпение, труд и ответственность.