Вызов жизни

Детские мечты о взрослой жизни – они были у всех.

Но не у всех сбылись. Она тоже мечтала.

Девочка, проштудировавшая всю библиотеку села Солчур, как-то наткнулась на книжку о семье художника Николая Рериха.

И стала грезить о таком же семейном союзе. Чтобы муж ее был творческим человеком, жил ради красивой цели, а она, его жена, во всем помогала ему в осуществлении задуманного.

И чтобы были они единым целым.

Детские мечты сбываются редко.

А вот у нее – осуществилось. Только не сразу, далеко не сразу.

Она прижила смертный приговор, перенесла предательство.

А в 34 года неожиданно нашлась ее половинка.

Сегодня жизнь Кимы Донгак, супруги яркой творческой личности – известного балетмейстера и министра культуры Республики Тыва Вячеслава Донгака, насыщена трудом и творчеством.

Кима Донгак – директор детского танцевального ансамбля «Эдегей».

Эдегей в переводе с тувинского – подножье, только в уменьшительно-ласкательной форме.

Эдегейчики – так называют себя дети, вместе с которыми она стоит у подножья высокого искусства.

Все сбылось.

Три поросёнка – взахлёб

– Кима Чозаровна, культура, искусство – это ваше призвание с детства?

– Нет. Ни в школьные, ни в студенческие годы у меня не было особого интереса к культурным мероприятиям. Мне гораздо уютнее и приятнее было посидеть дома с книгой.

Родилась я в селе Солчур, в 1960 году. Мне было пять лет, когда мама меня записала в библиотеку. Очень гордилась, что у меня – свой личный формуляр, в котором, расписываясь за полученные книги, самостоятельно ставила подписи-закорючки.

До сих пор помню первую выбранную сказку – «Три поросенка». Несколько дней подряд по слогам взахлеб читала это произведение всем своим родным и чувствовала себя очень важным и самостоятельным взрослым человеком.

Самая первая детская мечта – стать библиотекарем, чтобы прочесть много-много книг.

– Видимо, ваша мама была очень образованным и мудрым человеком, раз повела пятилетнюю дочку записываться в библиотеку?

– Образованной – нет, но мудрой – да. Мама – Нина Хургул-ооловна Серен – из рода Монгушей из Овюра. Она не смогла получить высшее образование: рано подорвав здоровье, всю свою жизнь посвятила семье.

Но меня всегда удивляли ее начитанность и широкий кругозор. Именно она привила нам, пятерым детям, любовь к чтению.

Старшие братья Владимир и Эрес имели прозвища «Ходячие энциклопедии». Естественно, мы с младшим братом Юрой из кожи лезли, чтобы их поразить. Читали запоем, не вылезали из библиотеки. Семейной традицией были шумные обсуждения прочитанного.

Во время них нам было особенно приятно услышать похвалу отца. Папа – Чозар Баданович Иргит – родом из Бай-Тайгинского района. Он посвятил себя педагогике: сорок с лишним лет учительствовал.

Так же, как и старшая сестра Наталья, я пошла по стопам отца: окончила наш педагогический институт, филологический факультет.

Работала в детских садах, в школе.

С благодарностью вспоминаю Ларису Харитоновну Лебедеву, заведующую детским садом № 2, под руководством которой делала свои первые трудовые шаги.

Остался в памяти и дружный коллектив средней школы № 1 Шагонара.

С энтузиазмом работала в Кызыле – заведующей детским садом №26.

Работу свою очень любила.

А потом отлаженная жизнь резко изменилась: мне поставили страшный диагноз – рак. И тяжелая онкологическая болезнь на два года приковала меня к больничной койке.

Со смертным приговором – не согласна

– Чтобы бороться с этой болезнью нужно немалое мужество.

– Да, это так. Изо дня в день – невыносимо болезненные процедуры… Стиснув зубы, терпела. Соседки, которые лежали со мной в одной онкологической палате, одна за другой умирали…

Об этом рассказывать бесполезно, поймет только тот, кто пережил это сам или его близкие.

Когда выписывали из больницы, родным сообщили, что мне осталось жить всего семь дней.

Когда меня привезли домой, не только встать – разговаривать не могла. И в этот день собрал вещи и ушел отец моей дочери…

Знаете, я очень благодарна его родным: в течение двух лет болезни они делали все, чтобы поставить меня на ноги.

– Что же дало силы встать и жить?

– У меня на руках осталась дочь – первоклассница Чойгана. Я поняла: не имею права оставить ее сиротой. Любой ценой обязана жить!

Сожгла пенсионную инвалидную книжку, отказалась от положенных по инвалидности денег. Мне казалось: если хоть раз воспользуюсь этой книжкой, этими деньгами, то сама соглашусь со смертным приговором.

С началом перестройки многие детские сады позакрывались, сложно стало с зарплатой. Многие в те времена уходили в бизнес. Чтобы выжить материально, и мне пришлось свою жизнь перестраивать. Начала заниматься коммерцией, торговлей. Составляла бизнес-планы и реализовывала коммерческие проекты в жизнь.

И у меня все получалось. По тем временам зарабатывала довольно большие деньги.

Но болезнь опять приковала меня к постели. И здесь очень помогла моя подруга Ольга Кезигет: она на дому делала уколы, буквально выходила меня.

Когда через полгода снова удалось встать на ноги, меня ожидали одни долги. И снова пришлось жить – надо было долги отдавать.

Но я не жалуюсь: болезнь меня очень многому научила.

– И каков главный ее урок?

– Болезнь закалила характер. Научила бороться.

Этот нехороший человек

– Кима Чозаровна, а как вы познакомились с Вячеславом Октябрьевичем?

– На танцевальной почве, хотя сама была от хореографии очень далека. Я ведь ради дочки выжила и ради дочки жила. А она захотела танцевать. И мы в 1991 году, когда она была в пятом классе, с группой девочек из ее класса создали ансамбль. Фактически была его руководителем: приглашала балетмейстеров для занятий, оплачивала костюмы для выступлений.

Им понадобился профессиональный зал, чтобы репетировать. Балетмейстер договорилась, и они стали ходить в филармонию – заниматься в ее зале. И все время дети жаловались: какой-то страшный Вячеслав Октябрьевич их постоянно выгоняет из зала. И он мне представлялся каким-то монстром. Заочно уже терпеть его не могла, даже имя его переносить не могла.

Я ведь в те годы вообще не разбиралась в структуре культуры: филармония, театр – мне все равно. Не понимала и возмущалась: как это можно детей выгнать? Не понимала, что это зал ансамбля «Саяны», художественным руководителем которого Вячеслав Октябрьевич тогда был, что у них свои репетиции, что не положено, чтобы дети со стороны приходили заниматься.

И вот, когда девочки в очередной раз сказали, что он их опять выгнал, пошла на разборку с этим нехорошим человеком, очень решительно настроенная.

И тогда увидела его впервые: такой высокий бледный человек. Он мне совсем не понравился. Но договориться удалось, он пошел на уступку, разрешил девочкам заниматься в определенное время.

Через полгода пригласил меня в свой кабинет: хочу детям поставить номер. Хорошо.

Назавтра я пришла на репетицию. Мне говорят: «Он не любит, когда посторонние сидят в зале во время постановки номера, он сразу их выгоняет. Чтобы тебе не было неудобно, лучше сейчас уйди».

Пусть только попробует выгнать! И не ушла. И он не выгнал.

Зашел, стал объяснять детям: что за постановка будет, что за танец, музыка. И когда он стал первые движения показывать, я увидела очень доброго и красивого человека.

Удивилась невероятно: он, оказывается, совсем другой! Так изумилась, что даже вслух это воскликнула: «Он, оказывается, совсем другой!»

После репетиции предложил попить чаю, и я согласилась.

А когда постановка танцевального номера была закончена, пригласил в ресторан. И я снова согласилась, пошла. Хотя до этого даже разговаривать с ним не могла.

Знаете, после того, как первый муж меня предал, ушел, когда я умирала, я больше ни одному мужчине не верила. И у меня даже в планах не было с кем-то дружить, вторую семью создавать. Столько людей пытались меня познакомить с кем-то, даже домой женихов приводили. А я не реагировала.

А тут вот – согласилась, пошла на свидание.

И когда он предложил жить вместе – тоже согласилась. И мне было неважно: регистрируем брак или гражданским браком живем. Но он сразу сказал: я не хочу быть сожителем, я не могу так. Мы должны сразу зарегистрироваться. И я снова сказала: да.

Поженились мы в июне 1994 года. Мне было 34 года. Вячеславу Октябрьевичу – 39.

– И у каждого из вас уже был опыт неудавшейся семейной жизни, после которого в одиночку воспитывали своих дочерей.

– Да, в этом у нас оказалось много общего. Я пережила уход мужа, он – жены. Первая супруга Вячеслава Октябрьевича ушла от «бедного балетмейстера, получающего копейки» к богатому человеку. Он воспитывал младшую дочь Айлану. Когда мы поженились, с нами стала жить и его старшая дочь Чойганмаа.

Так что в семье стало сразу три девочки: старшей Чойгане было тогда четырнадцать, Чойганме – десять, Айлане – восемь.

Сейчас Вячеслав Октябрьевич уже дедушка. Дочки подарили ему по внуку: Алдару – два года, Саше – год.

Мы вырастили трех девочек, поэтому с удивлением и умилением наблюдаем за развитием мальчиков.Когда появляются внуки, это новое чувство, которое не передать словами.

Вот уже шестнадцатый год на все, что Вячеслав Октябрьевич ни скажет, я отвечаю только одно: да, хорошо.

– Ни разу в течении шестнадцать лет не спорили, не возражали?

– Спорю, но долго возражать не могу. И обижаться на него долго не могу.

Первый год, когда мы притирались друг к другу, были сложности: совершенно разные характеры, мироощущения. Он, как все творческие люди, эмоциональный, вспыльчивый, но отходчивый, через пять минут уже успокаивается.

А я внешне спокойная, но упрямая до невозможности. Молча обижалась, отходила и долго дулась. Теперь я понимаю, насколько это ему было тяжело.

Да, у меня был сложный характер. Но я ради него преодолела свою гордыню.

Маленькая важная хитрость

– Как я понимаю, вы ради мужа не только свой характер изменили, но и образ жизни?

– Да. Ведь в жизни так: если полностью отдаешься делу, то и дело это процветает. Я практически потеряла интерес к предпринимательству и забросила его. Мне стало неинтересно просто покупать и продавать, зарабатывать деньги только ради того, чтобы зарабатывать деньги.

Когда в моей жизни появилась талантливая личность с утонченным художественным восприятием мира, мой образ жизни изменился полностью.

Помогая мужу в его работе, открыла новое, неведомое прежде измерение – искусство, красота движений. Это состояние души мне настолько понравилось, что вот уже много лет живу творчеством мужа.

Научилась разбираться в режиссуре, разрабатываю сценарии наших мероприятий, даже пишу стихи к песням.

– Кима Чозаровна, признайтесь: в идее создания своей, независимой культуры – учреждении Фонда культуры Вячеслава Донгака и детского ансамбля «Эдегей»– вы лично были замешаны?

– Признаюсь, была. Это случилось на тритий год нашей совместной жизни. Однажды Вячеслава Октябрьевича пригласили провести мероприятие, ассистентов у него не было, и я ему помогала.

Видела, как он вкалывает, как устает, как мучается. Он же такой ответственный: маленькое дело ему поручат, а он к нему относится, как к чему-то грандиозному.

Когда все закончилось, решилась поговорить с ним:

– Вот тебе заплатили две тысячи рублей. А сколько заработали те, кто тебя нанял?

– Не знаю, наверное, много, – ответил, пожав плачами. Он тогда фактически не умел считать деньги, жил только творчеством.

– Так можно же организовать свое дело, например – фонд культуры. Самому все делать, осуществлять свои творческие планы и быть себе хозяином.

– Ты не понимаешь, это очень сложно. Конечно, я могу всю творческую сторону взять на себя, но организационная, финансовая работа, реклама… Кто этим будет заниматься?

– Я буду.

Не поверил:

– Нет, ты не справишься.

Как доказать, что смогу, справлюсь? И тогда я хитро поступила: договорилась с одной знакомой из министерства, чтобы она подтвердила Вячеславу Октябрьевичу: министерство выступает партнером проводимого мероприятия, берет на себя всю организационную часть, а его дело – только творчество. Это, чтобы он был спокоен. А на самом деле всеми организационными вопросами занималась сама.

Мероприятие прошло очень хорошо, а когда расплатилась со всеми долгами по его проведению, осталось 66 тысяч – очень большие по тем временам деньги.

Отчитываюсь перед Вячеславом Октябрьевичем:

– Вот – заработали.

А он меня ругает:

– Какая ты бессовестная, надо же половину партнерам отдать, они столько организационной работы сделали.

– Нет, это мы с тобой вдвоем все сделали.

И призналась в своей хитрости.

Он был поражен.

Поверил, что мы вместе все сможем.

И мы создали наш фонд.

Затем организовали детский песенный конкурс, победителей на заработанные деньги повезли в Италию на фестиваль.

А потом поняли: надо создавать свой детский творческий коллектив.

Объявили набор: пришли 60 детей. Он всех профессионально проверил, даже на шпагат сажал, отобрал всего 18 мальчиков и девочек.

Так в 1999 году родился детский ансамбль танца «Эдегей».

А уже со следующего года стали брать всех желающих.

Десять лет без права остановки

– Десять лет «Эдегею» – уже юбилей, когда можно подводить итоги. Ваши результаты?

– Самое главное – мы доказали, что культура может не просто выживать, а процветать. Даже не имея финансовой поддержки государства.

Мы же практически нереальное дело сделали. Своего рода – революцию в культуре республики.

Культура – это убыточное дело, там никак не разбогатеешь. А мы с детьми за эти десять лет полсвета объездили, участвовали во множестве фестивалях, неоднократно побеждали в различных международных конкурсах.

А сколько новых костюмов сшили – для танцев, коллекций национального костюма. Вячеслав Октябрьевич разрабатывает эскизы – и такой талант открылся в нем, когда родился наш «Эдегей», а шьем их в нашем швейном цехе, который создали при Фонде.

Мы сами зарабатываем деньги за счет выступлений и зарубежных гастролей. Основным источником финансирования стала швейная мастерская: принимаем заказы от частных лиц и коллективов. Нам заказывали концертные костюмы для Хакасии, Калмыкии, Казахстана.

А на гастроли ездим только за счет приглашающей стороны.

– География ваших поездок по миру?

– Где только «элегейчики» ни выступали за десять лет! Китай. Практически все страны Европы: Польша, Голландия, Германия, Швейцария, Франция.

Во Франции были десять раз, дети уже себя, как дома, там чувствуют. Последняя поездка – в 2008 году: выступали в Париже в концертном зале театра-музея «Ке Бранли» с программой «Одеяние степей». А в 2010 году по приглашению Министерства культуры Франции будем участвовать в масштабном мероприятии «Год России во Франции».

Для нас очень важны и выступления, победы на подиумах и в концертных залах Азии. Пять Гран-при пяти международных конкурсов национального костюма, признание Вячеслава Октябрьевича лучшим дизайнером, одним из лучших балетмейстеров Азии – это ведь победа всего тувинского искусства, формирование положительного имиджа республики во всем мире.

Жаль только, что большинство аплодисментов и восторженных откликов он сам не слышит: в основном, в международные турне мне приходится ездить с детьми одной, Вячеслав Октябрьевич всегда очень загружен работой, а сейчас в Министерстве культуры – особенно.

Отдыхать, работая

– Да уж, когда он в 2007 году принял предложение возглавить Министерство культуры и информационной политики Республики Тыва, я только вздохнула: конец творцу, чиновничья работа высосет все силы. Министр, может, и звучит престижно, но творчество и государственная служба – вещи несовместимые.

А вы как к этому назначению отнеслись?

– Если честно, была против.

И первое время очень за него переживала: как пройдет адаптация творческого человека в чиновничьей среде, найдет ли время для продолжения работы в нашем «Эдегее» и театре моды, для разработки эскизов костюмов.

Конечно, времени для этого остается очень мало. Министр ведь должен не сам заниматься искусством, а создавать для него условия. Его забота – увеличить бюджет на будущий год, протащить благоприятные для культуры законы, создать возможности для творческого роста не себя, а других.

И сейчас, хоть, порой, и вздыхаю: «Ты нас совсем забросил», но я смирилась. Потому что вижу: у него получается. Положительные сдвиги в культурной жизни республики уже заметны: поддержка профессионального искусства, система грантов для творческих людей.

Моя же задача – помочь Вячеславу Октябрьевичу, создав благоприятные условия для того, чтобы после работы в министерстве он смог отдыхать в «Эдегее», работая над постановками и эскизами костюмов.

– Неплохо сформулировано: отдыхать, работая.

– А это всегда для нас было нормой: заканчивать работу где-то к двум часам ночи.

В редкие дни, когда нам удается вернуться домой к десяти вечера, ощущаем какое-то чересчур большое наличие свободного времени, даже совесть мучает, что зря время тратим.

Время летит с космической скоростью, а хочется объять необъятное. Поэтому испытываем хронический дефицит часов, минут и стараемся не тратить их на пустяки.

Дома же стараемся отдыхать от всех дел, общения с людьми. Очень ценим и любим порядок, чистоту. Предпочитаем пространственную свободу: квартира наша оформлена в стиле минимализма.

Заразить оптимизмом

– Сколько сейчас детей занимается в ансамбле?

– Сейчас мало – 350.

– 350 – это мало?

– Мало. Это в три раза меньше, чем когда Вячеслав Октябрьевич сам занимался с детьми – до назначения его министром.

Когда начали работать с детьми, я обратила внимание, что у него очень сильная положительная энергетика и дети его очень любят.

После занятий он всегда, как выжатый лимон, выкладывается полностью. Он же профессионал – до мелочей.

– Возраст ваших сегодняшних учеников?

– От пяти до двадцати пяти лет. Для старших – театр моды.

Дети занимаются в две смены: утром и после обеда. Три раза в неделю: по часу – малыши, по два часа – старшие.

Группы для пятилетних и семи-восьмилетних детей – платные. Сейчас набираем детей от 12 лет и старше, и занятия для них будут бесплатными. Это, чтобы подростки были заняты творчеством, а не слонялись без дела по улицам.

Это решение мы приняли в ответ на помощь правительства республики – впервые за историю нашей работы с детьми. Старое деревянное здание, где мы работаем – республиканская собственность, бывший клуб типографии. Мы его переоборудовали для занятий, как могли, но все равно условия были не самые лучшие. Ни воды, ни канализации не было. Воду таскали ведрами. Только в этом году нас подключили к холодной воде.

А в 2009 году – в Год молодежи – «Эдегей» получил замечательный подарок: при поддержке Шолбана Валерьевича Кара-оола Министерство строительства Тувы сделало пристройку к зданию, где мы собираемся оборудовать бухгалтерию, гардероб, вестибюль, в котором родители могут ожидать младших детей.

– Вам не приходила в голову мысль: бросить все эти бесконечные заботы, поберечь здоровье и уйти в более спокойное и денежное место?

– Ни за что! Мне предлагали высокую и хорошо оплачиваемую работу. Но я хочу работать только здесь. Ничем другим не хочу заниматься – только работать с детьми.

Они такие интересные, каждый со своим темпераментом и раскрываются по-разному: иногда скованно и неуклюже долго, а порой – неожиданно быстро.

Это ведь так интересно: ничего не было, и вдруг рождается танец. Мы шьем костюмы, одеваем номер, показываем его людям.

Да, это утомительно, сложно, трудно. Но результат стоит того.

– И каждый раз – все сначала?

– Да, каждый год – по новой. Дети вырастают, уходят, многие бросают занятия. Это ведь очень трудно: постоянный режим, репетиции, выступления. И если не пришел, ты подводишь коллектив. Если пропустил репетицию, в танце – дырка. Это же обязывает ребенка. И не все выдерживают.

Но особенно обидно – до слез, когда одаренный ребенок по решению родителей выбирает профессию бухгалтера. Понятно, что это – веяние времени. Родители считают, что надо получить практичную профессию, которая гарантированно прокормит.

Все понятно, но все равно – обидно.

Но знаете, что успокаивает? Я уверена, какой бы путь не выбрали наши воспитанники, «Эдегей» навсегда останется в их душах. Останется творчество, насыщенное яркими светлыми красками детство, путешествия по странам и куча друзей.

Если мы смогли им передать то, что движет нами – это здорово! Представьте себе, скольких детей мы заразили оптимизмом и насколько в будущем обогатится наша нация.

Не госпожа министерша

– Вы ощущаете себя «госпожой министершей»?

–Нет. Ни капельки. Честное слово.

– Неужели ни капельки не зазнались?

– Что вы! Этого у меня вообще нет. Какой была, такой и осталась. Все такая же простая, не разодетая.

Я ведь очень неприхотливый человек. Мне иногда даже замечания делают: жена министра, а так скромно одеваешься.

– Неужели супруг, разработавший столько эффектных костюмов для женщин, четко подчеркивающих их достоинства и умело скрывающих недостатки, до сих пор не разработал модель для жены?

– Нарисовать эскиз для меня пока никак не может. Хотя много раз пытался и постоянно думает над ним.

– Если прежде вы всегда были рядом – и на работе, и дома, то сейчас, видимо, только поздними вечерами и встречаетесь?

– Нет, еще и обязательно во время обеда. Если Вячеслав Октябрьевич не в командировке в районе, то обязательно каждый день обедает со мной. Если не дома, то в помещении «Эдегея»: мы здесь небольшую кухню оборудовали. А в столовую его не затащишь.

– Чем же особенным вы кормите министра?

– Самыми простыми блюдами. Могу просто картошку или яичницу пожарить. Супчик сделать – просто домашний тувинский суп. И он с удовольствием ест.

Раньше одно время питались в кафе, ресторанах. Друзья говорили: как романтично, как здорово, что вы ужинаете в ресторанах. На самом деле ничего хорошего и романтичного в этом не было. Просто, работая вдвоем в «Эдегее», так уставали, что не было сил готовить.

– Вам знакомо чувство зависти?

– Знаете, если бы я тяжело не болела в таком молодом возрасте, может быть, кому-то и завидовала. Но после болезни чувство зависти у меня напрочь отсутствует.

Часто удивляюсь: что происходит с некоторыми людьми? Живут одним днем, мыслят мелко, видят только плохое, говорят одни негативные вещи. И сами себя этим разрушают.

Я в любой жизненной ситуации выделяю позитив. И мне хочется всем помогать. Человек с проблемой подходит, и я начинаю ему помогать.

Сейчас стала анализировать: хорошо это или плохо? И начинаю понимать: плохо. Прежде всего – для самого человека, проблему которого взваливаешь на себя. Он ведь так и привыкнет: только жаловаться, рассчитывать только на других. И никогда не станет сильным.

– Вы сильная женщина?

– Думаю, да. Никогда не жалуюсь на судьбу, если даже кажется, что беда непоправима, убеждена, что преодолею и это.

Отношу себя к той категории женщин, которые не боятся делать вызов жизни. Никогда не жду и не надеюсь, что все получится само собой. Всегда иду к намеченной цели, не перекладывая что-либо на других.

И практически не отступаю.

– Как долго еще будет танцевать «Эдегей»?

– Пока мы живы.

Половинки целого

 

– Скажите, вы достигли того, о чем в начале семейной жизни мечтают многие, но далеко не у всех получается: стали двумя половинками одного целого?

– Действительно, это самое большее, о чем можно мечтать и к чему стремиться в семейной жизни.

Иногда людям целой жизни не хватает, чтобы осмыслить, понять свое предназначение, а мне так повезло: шестнадцать лет назад я нашла его.

В последние годы я замечаю, что мы стали, как один человек: с полуслова, с полувзгляда понимаем друг друга. Допустим, вы зададите вопрос, и мы одновременно можем ответить на него одинаково.

Словами это не передать, но мы чувствуем друг друга: кто в каком состоянии, кто чем недоволен или обрадован. Без слов чувствуем.

Я еще в детстве прочитала о семье художника Николая Рериха, о том, какая у него жена: скромница, умница, во всем помогавшая мужу. И у меня была мечта: мой муж будет творческим человеком. Будет непьющим, любящим. А я буду поддержкой и помощницей в его творчестве.

И вот сегодня у меня он есть. Я ему рассказывала: я мечтала о таком муже, как ты.

А он отвечает: у меня в мечтах было, что жена должна быть такая, как ты.

Представляете?

А ведь мы могли вообще не встретиться.

Фото из личного архива Кимы Донгак

и архива ансамбля «Эдегей».

 

Фото: 2. Первокласснице Киме – шесть лет.

С отцом Чозаром Бадановичем Иргитом и братом Юрой. 1966 год.

3. Кима с дочкой Чойганой. Наступает 1995 год.

4. «Дембилдей», поставленный мужем – любимый танец Кимы Донгак. 2007 год.

5. Вячеслав Донгак с здегейчиками во время юбилейного концерта на сцене Тувинского музыкально-драматического театра. 2005 год.

6. Коллекция костюмов Вячеслава Донгака «Кан-кыс» – «Девушка-сталь». Демонстрация в Китае. 2009 год.

7. Как эти два дерева. Вячеслав и Кима в городе Лхаса, Тибет, Китай. 2005 год.